В осеннюю пору в Сочи под председательством вице-премьера правительства Ольги Голодец уже в 6-ой раз пройдет форум приемных семей. В этот раз — в новеньком формате. На форум приедут множество профессионалов: психологи, юристы, консультанты, которые будут проводить мастер-классы и тренинги для приемных родителей.
О том, с какими неуввязками сталкиваются приемные предки, почему россияне почаще стали усыновлять детей-инвалидов и покажутся ли у нас проф приемные семьи, обозревателю «Известий» Лене Лория поведал управляющий портала «Усыновите. ру», генеральный директор Центра развития соц проектов Армен Попов.
— Портал «Усыновите. ру» — это практически зеркало федерального банка сирот.
Сколько на данный момент там записанно малышей, которых можно усыновить либо взять под опеку? И вправду ли сирот стали почаще брать в семьи?
— Да, портал — это отражение федеральной базы данных.
Там юридически и статистически абсолютно четкое количество малышей, которых можно устроить в семью. На данный момент там 62 тыс.
детей, подлежащих устройству в семью.
И их количество чрезвычайно сильно понижается. Когда 11 годов назад был сотворен веб-сайт, в базе было 160 тыс.
детей-сирот.
Длительное время эта цифра понижалась чрезвычайно медлительно.
Но конец 2012 года стал поворотной точкой. Тогда было 120 тыс.
И вот с этого момента каждый год идет довольно активное понижение.
На данный момент я прогнозирую, что оно замедлится, так как остались малыши сложных категорий.
— Других разобрали?
— Да, за крайние три года у нас глобально сократилось количество детей-сирот в банке данных.
Ведется целенаправленная муниципальная политика, разобраны фактически все здоровые и мелкие малыши.
— Мелкие — это до 5 лет?
— Мелкие — это уже до 12 лет. Граница сместилась, здорового малыша 7–8 лет отыскать в большей части регионов — проблема.
В банке данных остались, обычно, малыши старшего возраста и малыши с чрезвычайно суровыми болезнями.
— Да и больных малышей тоже берут в семьи?
— Я занимаюсь данной неувязкой 25 лет. И для меня стало откровением, что в обществе так быстро стали происходить конфигурации.
С прошедшего года возникла устойчивая тенденция — очень активно на воспитание стали брать малышей с синдромом Дауна.
У нас их просто разбирают! — Это мода?
Ну, в неплохом смысле?
— Это можно именовать как угодно, но это реалии наших дней, тенденция. Это в том числе происходит из-за того, что здоровых детей не достаточно, и потенциальные предки стали прицениваться, кого же еще можно взять.
Почти все молвят, что ранее для их «синдром Дауна» звучало как клеймо. А сейчас отношение к детям с таковым диагнозом резко поменялось.
Это вышло годом ранее. И в течение этого года я вижу всё больше и больше таковых случаев.
— Может быть, это зависит и от публичного представления?
— Да. Что касается публичного представления, у меня обычный измеритель: пять-шесть лет назад на приемную семью смотрели как на белоснежных ворон и спрашивали: «А для чего вы это сделали?
» Если у их еще свои малыши были, на их вообщем смотрели дико: «Зачем вы берете, ежели собственных сможете родить?» Желание взять на воспитание сироту вызывало у окружающих удивление и быстрее недоверие, отрицательную эмоцию.
Мы проводили такие замеры публичного представления.
На данный момент это, непременно, положительное отношение.
К приемной семье будут относиться с симпатией, интересоваться, как они это сделали. Даже не будут спрашивать, для чего они это сделали, так как общество уже ответило для себя на этот вопросец: «это — хорошо».
— Отношение общества к приемной семье поменялось, но наверное остались и какие-то трудности?— Есть чрезвычайно определенные трудности приемных семей.
Одна из их — сложные отношения с родными, биологическими родителями малыша. Ежели это не усыновленный ребенок и нет тайны усыновления, то органы опеки должны предоставить кровным родителям, которые, условно, вышли вчера из колонии, контакт, где находится ребенок.
— Неуж-то с их стороны есть такое желание?
— Нередко такое бывает.
Есть желание шантажа приемных родителей.
«Вы воспитываете моего малыша и еще за это средства получаете? О, дорогие мои!
Денежки-то нам, половиночку».
И это крупная неувязка, как выстроить диалог.
К огорчению, такие случаи есть. Я знаю чрезвычайно много конфликтных ситуаций, когда кровные предки себя ведут неправильно, создавая сумасшедшие трудности и для малыша, и для приемных родителей.
— Поменялся ли соц портрет приемных родителей? — Мы себе лицезреем чрезвычайно увлекательное различие.
У большинства из их есть жизненный принцип — «сделать для ребенка».
Это, обычно, люди уже со своими детками. Для их взять сироту на воспитание — некое движение сердца.
В основном приемные предки — люди среднего достатка, средний класс.
Естественно, посреди приемных родителей есть и олигархи, и высокопоставленные чиновники, и именитые люди, но не они составляют базу.
— Что вышло?
Возникла соц ответственность?
— Общество поменялось.
Правительство стало на данную тему обращать чрезвычайно суровое внимание. Эта неувязка перебежала из категории «вообще кое-где имеющихся проблем» в центр публичного сознания.
У нас на веб-сайте есть архив всех публикаций СМИ по данной теме с 2005-го. Откройте 2005 год — вы увидите, что по теме сиротства в стране выходили 1–2 статьи за месяц по всем русским СМИ, включая региональные! Тема вообщем не была кому-то увлекательна.
— Наверное посреди приемных семей есть такие, для которых финансовая сторона не на крайнем месте? — Естественно, люди рассчитывают на помощь страны, так как если б не рассчитывали, то просто усыновляли сирот.
Ежели мы поглядим на иностранный опыт, то там в основном усыновляют, так как материально могут для себя это дозволить. У нас всё же это неувязка, потому приемных семей больше, чем усыновителей.
— Но ведь наверное не всё идеально и есть люди, которые пробуют таковым образом заработать?— Да, нам известны истории, когда люди набирают огромное количество приемных малышей — шесть, семь человек, а то к тому же больше — и употребляют это как денежный инструмент.
Но тех, кто решил выстроить на этом бизнес, — единицы.
Таковая бизнес-модель обречена на провал по-любому, но такие люди, непременно, встречаются. Для Москвы это стало в некий момент типично.
В Москве ведь выплаты довольно огромные — около 30 тыс.
рублей на малыша. — На данный момент на трудности приемных семей стало уделять свое внимание правительство, им помогают, их защищают.
А у детей-то есть защита? Я на данный момент говорю о недавней катастрофы в Подмосковье, когда приемные предки поначалу уничтожили шестилетнюю девченку, а позже сожгли ее тело, после этого заявили о пропаже малыша.
Как реально избежать такового?
— Мы исходим априори из того, что ребенку в приемной семье будет лучше, чем в детском доме. Я, как и большая часть людей, сторонник данной точки зрения.
Но не всё бывает гладко.
Для этого как раз и сотворена система, которая в целом работает. Есть школы приемных родителей, где предки проходят обучение.
Чрезвычайно нередко, что отлично, конкретно тут происходит отсев. Человек прошел школу приемных родителей, сообразил, что его ожидает, и понял, что это не его.
Еще есть, естественно, и система формальных проверок. Там тоже некий отсев происходит.
Далее есть органы опеки.
И вот здесь мы подходим к самому увлекательному: как органы опеки выполняют свою функцию?
Для меня в данной подмосковной истории непонятно: ежели девченка пропала в апреле, где всё это время была опека?
Детский сад?
Соседи куда смотрели?
Вопросец, что же это все-таки за семья, как ее допустили до усыновления, всё ли было учтено?
Пока много вопросцев, почти все происшествия неопознаны, выводы можно будет делать, когда всё станет ясно. Эта история непременно будет дискуссироваться на форуме в Сочи.
Но я желаю огласить, что почаще всего такие катастрофы, как с данной девочкой или как южноамериканские жуткие истории с убийствами малышей, происходят вопреки системе. Этот несчастный человечий фактор, единичная вещь.
Мы не можем говорить, что это тенденция.
А на форуме в этот раз мы непременно будем говорить о насилии в приемных семьях. Ведь тема родительского выгорания чрезвычайно принципиальная.
Будет целый курс лекций, посвященных этому, так как с таковой неувязкой сталкивается практически любая семья. Не лишь приемная.
— Исходя из убеждений законодательства нужно что-то поменять для приемных семей?— На данный момент дискуссируется вопросец о разработке закона о так именуемой проф приемной семье.
Я считаю, что это принципиально сделать.
У органов опеки и попечительства случается ситуация, когда возник ребенок, которого изъяли из семьи. Перед опекой стоит выбор: либо его в детский дом поместить, либо куда-то еще.
Ежели «куда-то еще», то обязана быть готовая проф семья, которая готова взять прямо сейчас хоть какого малыша.
Фактически дежурная семья.
— Ребенок так может перебегать из семьи в семью.
— Да, дежурная приемная семья — это не лучший вариант, но это лучше, чем детский дом, в который попадешь — и всё. Когда ребенок кочует из одной семьи в другую, это плохо.
Это травма, это отсутствие привязанности и т. д.. Но если б таковая семья была на время, скажем, до того момента, когда ему отыщут постоянную семью, это было бы непревзойденно. — Законопроект уже есть?
— Есть, им занимается Ольга Юрьевна Баталина, чрезвычайно много делающая для общества приемных семей. Но с ним появились определенные трудности.
Минтруд отдал отрицательный отзыв.
Это соединено с тем, что в нем предусмотрен трудовой контракт для приемной семьи.
А это повлечет суровые конфигурации в Трудовой кодекс.
— То есть вопрос даже не в доп выплатах на малыша, а в том, чтоб приемная семья была признана как проф деятельность? — Да. Это обязано считаться работой.
Но я думаю, в новеньком составе Госдума разглядит этот законопроект, и проф приемные семьи покажутся в Рф.